Отзыв о поездке в Омофоровскую школу-интернат
Отзыв о поездке в Омофоровскую школу-интернат специального коррекционоого VIII вида для умственно-отсталых детей-сирот и детей оставшихся без попечения родителей.
В субботу, 18 февраля, была поездка в детский дом во Владимирской области.
О том, что я туда поеду, я решила только накануне. Мне позвонила Юлия и сказала, что в субботу будет поездка в данный детский дом. Поездку организует… *честно-честно, стыдно, но не помню как организация называется*. Вот. Нам предложили 5 мест.
Сначала я долго сомневалась — ведь поездка на весь день — а отпустят ли меня, а потом — день-то учебный. Но в результате все-таки решилась ехать.
На утро не смогла нормально встать и опоздала *за что стыдно до сих пор*.
Ехать оказалось очень долго. И мне напомнило это, как мы ездили летом раньше в деревню (за Тулу).
Сама по себе поездка на машине началась очень хорошо — я давно не была на природе (так как мы учимся до 18 вечера — и особенно в это время не погуляешь), и все было таким красивым — деревья в снегу… легкий туман. Причем рядом с городом это был не просто туман, а всякая гадость — от заводов, от машин, а вот чем дальше, тем более природным он становился.
Впрочем, это довольно быстро стало обычным и дальше было скучнее — все-таки ехали мы часа 2–3.
Когда добрались, оказалось, что две другие машины уже приехали. И вот все собрались вместе. Две девушки с первого курса, Мария — вот все, кого я там знала *не считая семейной пары, с которыми я ехала*.
Сразу же вышли несколько детей. В основном ребята лет 14. Помогли выгрузить из машины вещи.
А потом мы дошли до помещения. Там оказалось, что одна группа остается в детском доме, а несколько человек поедут дальше. Но к вечеру они все вернуться. И приедет еще команда ребят — нам говорили, что будет файер-шоу.
Сначала нам все было очень новым и необычным. Ксюша и Маша были в 24 детском доме и говорили, что там их не очень восприняли дети. А здесь — все проще.
И действительно — вокруг нас изначально постоянно бегали, к нам подходили. Правда, мне кажется, что они тоже сначала стеснялись незнакомых людей. Но потом — и мы предложили им контакт, и они на него пошли. Тогда стало проще — несколько девочек повели нам показывать тот корпус, в котором мы были. После этого все стало еще лучше.
В результате все волонтеры разбрелись по разным углам. Кто-то отправился помогать делать костюмы (там должно было быть какое-то представление…), кто-то просто общался с детьми.
Мне многие из них сразу понравились. В результате, одна из девочек (Вика) очень долго водила меня за собой и никуда не хотела отпускать. И очень обижалась, если оказывалось, что я ушла или что-то еще подобное.
Причем хочу отметить, что для детей *как мне кажется* был очень значим телесный контакт. Это вполне естественно для детей из детского дома.
В какой-то момент, эта девочка куда-то пропала, а мы как раз собирались на прогулку. После чего моим вниманием овладели еще несколько девочек. Одна из них была более настроена на общение и предложила показать окрестности. Мы шли по дороге и она, а временами и другая, рассказывали о том, что здесь построено. Они рассказали, что большинство домов — это дачи, куда приезжают летом; что те, кто у них работает, здесь также и живут *это мне рассказали на вопрос о том, кто живет здесь, кроме них*. Правда, я не совсем поняла — все ли из тех, кто работает в детском доме, жили здесь же.
Потом мы решили дойти до горки. Одна из девочек *менее разговорчивая* ушла, а вторая осталась. Я понаблюдала за детьми, которые беззаботно катались с горки. Это были в основном дети лет 6–7. Двое ребят *один, наверное, лет 14, второй, честно не помню, но скорее всего лет 8–9* катались рядом, но на лыжах.
Девочка, с которой я пришла, довольно часто спрашивала, не замерзла ли я, и вообще очень беспокоилась об этом.
Через какое-то время я таки решила вспомнить детские года и прокатиться с горки. *В последствии оказалось, что этого не избежал никто из всех тех, кто приехал туда.*
Но меня поразило не это. Какой-то мальчик лет так 7, может даже меньше, разговаривать нормально, казалось, совершенно не мог. Практически каждое его слово было ругательством *матом, проще говоря*. Это смотрелось так странно… Я могу понять — подростки или мои ровесники… но ребенок такого возраста… Подобное казалось диким.
Когда я поинтересовалась, а нельзя ли выражать свои мысли более культурно, то ответа не последовало. Но другие дети мне объяснили, что он, кажется, не постоянно находится в детском доме. То есть набрался он подобных слов не здесь, а в семье…
Еще одна ситуация вспоминается, хотя она была в практически самом начале нашего там обитания. Мальчик лет 13, наверное, проходя мимо меня и девчонки, которая меня водила по корпусу, спросил, нет ли у нее спичек. Она достала зажигалку. Оказалось *что логично, казалось бы.*, что он курит. Это кажется менее диким — сейчас слишком привычно наблюдать подобное… Но просто странный момент.
Когда мы вернулись в корпус, на предложение еще погулять, я решила отказаться, потому как только пришла и хотелось высохнуть от горки. =)
Девчонка, которая постоянно вилась около меня в самом начале, сделала вид, что обиделась. И со мной стала общаться уже другая.
Бывать у парикмахера, который на самом деле таковым не является мне было не в первый раз. Только когда причесывает девочка 14 лет — это совсем не то, чем когда это три девочки возраста лет. По крайней мере, можно быть уверенной, что вне зависимости от прически, которую тебе сотворят, волосы у тебя на голове останутся.
Маше повезло с тем же. Но причесывала ее девчонка возрастом поменьше.
В результате, то, что оказалось у нас на головах лишь отдаленно напоминало то, что было изначально.
Потом я снова увидела Вику, которая продолжала делать вид, что обижена. Причем делала это настолько демонстративно, что было ясно — меня тестируют. И я спокойно стала реагировать — ну обиделась и ладно.
Пяти минут ей оказалось более чем достаточно, чтобы понять все, что она хотела, после чего она снова стала водить меня везде за собой.
Еще запомнилось, что некоторые дети просили нас записать свои адреса — «Я буду вам писать», — с уверенностью говорили они.
Кто-то просил написать что-то.
А одна из девочек даже сама написала нам послания.
Я умею немного рисовать. Но стоило попробовать нарисовать только одну из них — сразу вокруг образовалась целая стайка, кто-то с фразами «А меня нарисуешь?», кто-то просто хотел посмотреть.
Через какое-то время листы закончились, да и народу не стало.
Но кое-то из детей сами стали рисовать. Так что два рисунка у меня сохранены. *как и письмо*
Еще они рассказывали, что после 15 лет они пойдут в училище. То есть 15 лет — время выхода их из детского дома.
На вопросы о том, кем они хотят стать, я услышала только два более или менее четких ответа, один неуверенный, а один совсем неопределенный. Мальчик хотел быть водителем, а девочка поваром. Она объяснила это тем, что любит готовить. А на мой вопрос ответила, что это у нее получается хорошо. Еще одна девочка тоже хотела быть поваром, но она не смогла объяснить, почему. А одна совершенно не смогла ответить на этот вопрос — «не знаю».
Был момент, один из последних, когда Ксюша посадила себе на спину одну из девчонок (маленькую, конечно) и стала катать. Вот тут проявилась детская особенность — дети перенимают все как бы по цепочке. Соответственно, очень много нашлось желающих повторить то, что они увидели.
Дети были рады нашему появлению и хотели бы видеть нас снова. А еще они говорили, что к ним приезжают гости и что они им всегда радуются.
Наверное, это и все. Просто очень сильные впечатления. Их не так просто рассказать. Но след этот детский дом оставит в памяти сильный, даже если мы туда больше никогда не попадем.